Закон не писан.

[amber13dragon]

Глава 12

"Как хороши, как свежи были розы
Родной страной мне брошенные в гроб" (с)

Страх… он привык к этому постоянному спутнику. Страх бывает очень разным: иногда это пронзающее орудие пытки, иногда -просто неудобно торчащий гвоздь в мягком стуле. Его страх был похож на кубик льда в бокале с виски. Он нужен, ощутим и осязаем, его можно игнорировать, он даже полезен, но стоит чересчур увлечься горячительным, как этот кубик скользнёт и обкатанными твёрдыми гранями сотрёт в твоём горле всё тепло и мягкость напитка, оставив после себя ощущение близкой опасности (подавишься ещё) и тяжесть в желудке. Долго ощущаемую тяжесть. Вопреки всем законам физиологии, уже растаяв, этот кубик ледяного страха заставляет сжиматься желудок, распространяя свои чары на всё тело: немеют пальцы, опускаются руки и трепыхается сердце. Салазар знает, он не был трусом. Бывало в его жизни, и не раз, когда удавалось сделать ещё глоток мужества вслед за льдинкой страха. И он даже гордился собой в эти моменты. А пуще того гордился тем, что их было немного. Он выжил там, где другие сложили головы и должности. Он остался при почтенной репутации, при достаточных финансах, при своих, короче. И вот, сейчас настал тот момент, когда надо было в очередной раз решить, пить ли следующий глоток, растворять ли свой страх? Время делать ставки. Закатные блики майского солнца играли в догонялки на белом столе, пробегали через янтарную жидкость, рассыпались радугой в гранях бокала. Лёд таял. Напиток грелся. Мужчина сделал последний глоток, язык чуть царапнула тонкая холодная пластинка, но он не обратил внимания, согретый терпким вкусом любимого сорта виски. Одинокая птица парила в стремительно темнеющем небе. Сужая круги, министерская сова приземлилась на спинку соседнего стула и небрежно уронила письмо.
- Акцио. Посмотрим, что за новости, - чем сова не собеседник?
По мере прочтения письма лицо мужчины стремительно меняло выражение. Из расслаблено-добродушного оно стало алчно-нетерпеливым. Волшебник порывисто, даже стремительно для своего возраста, вскочил с кресла и упругим шагом направился к дому, на полпути призвав к почтальону миску с печеньем. Горацио Слизнорт был педантичен. Профессия обязывала. В письме было всего несколько строк: просьба о встрече и восклицание «Они сработали!» Отправитель ничего не комментировал, просто сообщил, но Горацио и не нуждался в комментариях. Он чувствовал, как его затопляет азарт, как покидают сомнения, как рушится империя страха. Империо страха… Он ощущал себя свободным и готовым к этой свободе.

***

Пий Толстоватый получил эту должность будто в насмешку, а все кругом говорили, какое это доверие и честь. Мерлин, о каком доверии может идти речь? Его просто определили на роль первого палача, потому что новая, с иголочки власть никак не хотела мараться, а ему, жертве Пожирателей, всё могло сойти с рук, так как известно, что нет лучшего тюремщика, чем вчерашний заключённый и лучшего палача для хозяина, чем вчерашний раб. Он, словно спущенная с поводка ищейка, хватал и по приказу рвал на части, понимая, что секунда промедления, полтона колебаний и порвут уже его. Пить было нельзя - работа адская. И все его бывшие подельники знали, что пощады не будет. Он доберётся до них только затем, чтобы они молчали. Молчали о самом главном, Непростительном.
Подписывая приговоры пачками, одинокими ночами в кабинете, наложив на дверь заглушающие чары, начальник ОС аврората выл как тот оборотень. Лакал зелье ангедонии, брал в уже не ходившие ходуном руки и строчил, строчил резолюции «казнить, нельзя помиловать». И ещё пара часов блаженного нечувствия, потом наступала расплата, длиною в день. Все утренние демоны скопом наваливались на него из-за отдёрнутых штор, будто притаившиеся в чулане докси. Он мечтал о том, чтобы время остановилось, когда уже перестал мечтать о том, чтобы оно вернулось вспять. К тому состоянию парения. О, это невозможно сладкое слово! Когда его вырвали из плена заклятия, первым побуждением было покончить с собой, ведь он всё помнил, всё понимал, и завопил тогда, срывая голос, раздирая лёгкие. Думали, что в покаянном крике, его почти утешали… Как же, почти год под Империо, бедняжка и никто-никто не понимал, что он был счастлив, как никогда за всю свою жизнь, в этот год. Он шёл в политику не только за славой, почётом и деньгами. Ибо в Министерстве самостоятельно можно было добыть разве что последнее, но тогда и слава будет определённого рода, а уж почёта и вовсе не снискать. Он хотел определённости, он искал власти, ибо власть была тем идолом, которому он бы поклонился. Но Министерство совсем не было ни источником власти, ни её слугой. Вообще - власти не было. Не было ни фигуры, ни идеи, кроме чего-то недооформленного, вроде «ребята, давайте жить дружно». И когда пришёл Лорд, взявший на себя смелость сказать: «Это - чёрное, это - белое», - он, вместе со всеми, вздохнул свободно. Теперь можно было ответить: «Это – белое, это - чёрное». А про себя добавить: «Что позволено Юпитеру, не позволено быку». Политик до мозга костей - он давно не отличал чёрного от белого. Ему просто нравилось делать свою работу, в чём бы она ни заключалась. Но всем вокруг почему-то надо было разделить мир на два цвета, реально не существующих в природе. И каждый поступок в министерских игрищах, априори не относящихся к этому монохромному миру, определить с извечно неточным «плюс-минус». Империо сделало то, что не смогли воспитание, учёба, друзья. Оно лишило его бремени, гнетущего и невыносимого бремени свободы выбора, а взамен подарило полное и абсолютное убеждение в собственной правоте. Ведь самый маленький шаг, приближающий его к исполнению приказа, наполнял всё существо эйфорией. Ни любовь женщины, ни рождение детей, ни родительская похвала, ничто несравнимо было с этим ощущением полного удовлетворения. И не надо рвать жилы, надо просто слушать нежный голос в голове, даже не голос, не слова, не шёпот, а некое пение на краю сознания, тягучую мелодию, взрывающуюся мучительными вспышками наслаждения, когда он всё делал правильно. Это обладание без борьбы, без суетливых метаний, всё решено за него, всё.. а он прав.
Блаженство несвободы – Империо.
И вот им отдали их свободу, но не дали выбора. Всё по-прежнему, и надо самому мучительно раскрашивать мир в два цвета. Он устал, он потерял ориентир. Но и у тех, кто дрался за власть над умами и сердцами волшебников, этого ориентира не было. И он докажет этим мальчикам и девочкам с фанатизмом добра в глазах, что к горячему сердцу надо прикладывать ещё и холодную голову. Он ступил на путь Лабиринта, и сейчас про авроров уже за глаза говорили, что у них с Пожирателями много чего общего: у тех и у других руки по локоть в крови…

***

Знаете, что такое весна? Это.. это.. когда всё теряет вкус и приобретает запах, это изменчивая форма и нарастание обилия красок. Это травка, щекочущая пузико, это шустрые птахи, суетливые букашки, это жизнь! А что такое весна здесь? Это обострение хозяйской депрессии. Это - постоянно витающий в воздухе запах кофе и спирта. Это - отсыревшая шёрстка, это - вонючий камин и полное отсутствие подходящей компании. Дома клиенты, не в первый раз приходящие к Дарвинову большому другу, щедро делятся жизненной философией и солёными орешками. Говорят, что под сосредоточенный хруст челюстей, расправляющихся с угощением, хорошо думается, что у Дарвина на редкость располагающее выражение мордахи, понимающее такое, что он отличный слушатель, и что хозяину на редкость с ним повезло.
А где здесь взять подходящую компанию? Даже просто компанию? Он высунулся в коридор как-то, так крашенная мымра из соседнего номера завопила, что в отеле крыса. Это кто ещё крыса?!
- Вот так-то, приятель, - произнёс хриплым спросонья голосом нетрезвый хозяин. - А я-то надеялся больше никогда не появляться в тех стенах. Не тут-то было. Я в тупике, а выход из тупика в Тупике. Не понятно? Вот и мне непонятно… Я думал, враги сожгут родной домишко, раз уж вся наша семья сгинула, однако, вечному солдату Армии Дамблдора не удастся посидеть на поросшем травкой бугорке от пепелища…
Пьяные монологи… Нет, Дарвин принюхался, монологи трезвеющего хозяина были исполнен печали.
- Не осуждай меня, что я сижу сейчас такой. Конечно, гроблю остатки здоровья. Вот, кстати, за него и выпьем. Протрезвляющего, а то этот виски только за упокой глушить. Знаешь, Дарвин, я разговаривал с Поттером. Как с человеком разговаривал. Он, конечно, гад гриффиндорский, но как несправедлива жизнь. Послонялся по коридорам, послушал: у всех этих героев-победителей друзья-подружки, а я, если б даже и умер, с ней бы там не сошёлся. Так что никому я не нужен, ни на этом свете, ни на том. Через неделю Победу празднуют. Что они понимают? Я шёл к этой победе двадцать долгих лет, а что мне светит в конце? Медаль за оставление Хогвартса и взятие Азкабана? Такая вот у нас победа, что Поттера-героя в Министерстве родном встречают куда как менее радушно, чем Лорда, когда он только стал Лордом. Печаль с маразмом пополам. Я пойду туда, Дарвин. Они будут класть цветы к Мемориалу Павших Защитников или как-то так, а я пойду к озеру и пущу венок из чертополоха. За нападавших, за тех, кого я предал. Они бы всё равно продули, не Дамблдору, так Лорду. Наше поколение – поколение проигравшихся в пух и прах. Обманутых и обставленных.
Глоток Отрезвляющего и Антипохмельного прервал этот монолог, чему Дарвин был несказанно рад. Хозяин посмотрелся в зеркало, то скривилось. Отражение пошло рябью, испугавшись само себя.
- Мыться, завтракать, работать, - изрёк зельевар и направился в ванную.
«Завтрак закажи, недотёпа!» - обратился Дарвин к хозяину путём опрокидывания и перекатывания стакана. «Всё приходится делать самому».
- Хорошо, обжора. Тебе - только завтракать. Мыться и работать будешь дома.
Северус осилил овсянку, потому что надо. Апельсиновый сок и кофе пошли значительно лучше. Руки чесались просмотреть журналы заново, освежить в памяти собственные идеи. Счастье, что гриффиндорка видела только одну открытую страницу. Зельевар не успел тогда реализовать пару интересных проектов, потому что работал, как проклятый, над двумя: воссозданием рецепта зелья, которое дало Волдеморту тело, и антидотом к яду Нагини превентивного действия. Обычный антидот можно было применять местно и только после укуса, он действовал по принципу сильнейшего коагулянта и восстановителя повреждённых тканей. Выпивший его заблаговременно - умирал от инсульта, вдобавок посмертно обзаводился кожей, подобной панцирю броненосца. Смертнику Снейпу нужен был препарат, который можно было принять на всякий пожарный, с дополнительным свойством впадения в глубокий анабиоз при укусе, вплоть до имитации смерти. Что входило в состав этой смеси, лучше даже не перечислять на похмельную голову.
Хрустя морковкой и печеньками, Дарвин наблюдал за посвежевшим после водных процедур хозяином. «А что? Самец он видный и на ласку заводной», - вспоминая приятные послеобеденные почёсывания в районе сытого брюшка, раздумывал пушистый сводник. «Надо его к кому-нибудь понимающему пристроить, а то без нормального и регулярного питания мы в этом городишке совсем одичаем. Дома хоть соседи запахом съестного по утрам стимулировали, а здесь по утрам пахнет так, что я похудею, а хозяин вовсе протянет лапы».
Сытый желудок, приятные мысли, чего ещё желать?
Майские праздники теперь приобрели иной смысл и масштаб. Северус понимал, что этому миру есть, что праздновать весной помимо Беллтайна, но перспектива оказаться в центре внимания пафосных мероприятий (а по-другому в Министерстве не умеют) совсем не грела. Он завернулся в привычную мантию, нацепил любимое выражение лица: «Двадцать баллов с Гриффиндора» и стоически терпел пламенные речи и фальшивые восторги.
- Слава Мерлину, что всё это не происходит двадцать лет спустя после Победы, - буркнул Северус, оказавшись неожиданно в компании Поттера, Грейнджер и младшей Уиззли.
- Почему?- хором спросили девушки.
- Тогда бы мне висюльку вешал не министр, а ваш с Поттером сын или дочка. Всё это под гриффиндорскими знамёнами, со слезами на глазах, и хором голосов: «За наше счастливое детство спасибо, родной факультет»
- Вы же Слизеринец, с большой буквы С!
- Спорю на бутылку Огденского, что через двадцать лет приемница Риты Скиттер напишет, что меня в Слизерин распределили превентивно. Мудрый директор связался с Безумной Шляпой, оба оценили мой потенциал для будущей Победы и оказался я, таким образом, глубоко внедрённым в стан будущего врага, сам того не ведая.
- Поживём - увидим, сэр, - примирительно ответила Гермиона.
- Увидим, а бутылку советую заложить сейчас. Через 20 лет будет вполне приличный виски.
Гарри хотел что-то съязвить по поводу слов Дамблдора насчёт раннего распределения, хотя после последних слов в профессоре слизеринца опознала бы даже Сибилла Трелонни, но тут всё и случилось…
За спиной у гриффиндорцев выросли фигуры в алых мантиях, которые расступились и пропустили начальника особой службы аврората, человека, которого боялись больше чем Мальсибера.
Пий Толстоватый торжественно произнёс:
- Северус Снейп, вы арестованы за незаконные темномагические эксперименты на территории Магической Британии.
В руках у Первого Палача был лабораторный журнал, тот самый, последний, а некто в алом плаще держал на вытянутых руках Дарвина. Зверёк заходился в немом крике, старался извернуться и укусить мучителя, ему это удалось.
- А этого в Мунго надо сдать, для опытов, - взбеленился безопасник.
- Поттер, как кстати, препроводите нашего «героя» для приватной беседы по известному вам адресу.
Северус Снейп смотрел на переглядывающихся гриффиндорцев, и в мозгу стремительно, одна за другой проносились и гасли мысли.
«Как же я облажался..»
« У моего поколения тоже есть шутки…»
«Выманили на блестящую побрякушку, как последнего нюхлера..»
«Дуэль между нами может окончиться совсем не так, как вы предполагаете, сэр…»
Яркий весенний день поблёк, с севера задул ветер. В небе, будто Тир-на- Ногт, померещился призрак Замка. Мир сузился до окошка камеры в Азкабане. Он проиграл… Ещё один взгляд в зелёные глаза, чтобы увидеть свой приговор? Не насмотрелся? Надо поднять голову, надо усмехнуться им в лицо, всем, сейчас. Пусть Поттер радостно потирает ладони, сбылась мечта идиота! Он не побежит, потому что устал бегать, пусть всё закончится здесь и сейчас…

Глава 13

Vivat et res publica
Et qui illam regit!
Vivat nostra civitas,
Maecenatum caritas,
Qui nos hic protegit!

Pereat tristitia,
Pereant osores!
Pereat diabolus,
Quivis antiburschius
Atque irrisores!
из студенческого гимна

«Никогда бы не подумал, что и до этого убежища доберутся мои вездесущие студенты», - мысль какая-то ленивая и потусторонняя. «Надо встать, что-то сделать, но я не могу, просто не готов двигаться. Слишком всё стремительно и неожиданно. Радует то, что неожиданно не столько для меня, сколько для организаторов представления»
- Поттер, заканчивайте хандрить. У нас дело есть. Успеете меня ещё в Азкабан упрятать, какие ваши годы.
- У нас с вами дело, профессор, как вы выразились. Значит, сядем все.
- Будете хорошо себя вести и перестанете пререкаться, обоих отмажу, - оптимистично заверила «сидельцев» Гермиона.
- Верю вам, мисс Грейнджер. Не из сострадания, но из принципа – отмажете.
- Не из принципа, а за компанию. Вас обоих мне было бы не жалко, а вот Дарвин определённо не заслуживает арестантской робы, - Джинни рассеянно гладила свернувшегося у неё на коленях страдальца. Дарвин тихонечко посвистывал, профессор был рад за питомца: хоть кому-то повезло! Проявлять сейчас заботу о нервах своего приятеля - это окончательно погубить собственное реноме бессердечного ублюдка.
- Чаю бы, - протянул почти бывший аврор, с надеждой глядя на подругу и любимую.
- Ещё с печеньками скажи, - возмутилась Гермиона, которую бесили желудочно-кишечные позывы в критический момент.
- С коньяком, а лучше: коньяк с чаем, - подал реплику бывший директор, всё больше и больше проникаясь абсурдностью происходящего.
- Мы не пьём! – хором ответили бывшие студенты. – Своей дури хватает.
- Что теперь делать будем - решать предлагаете на трезвую голову? - попытался съязвить Снейп, некстати вспомнив про недавнее похмелье.
- А давайте мы его пристукнем! – обратилась Джинни к своим трезвомыслящим друзьям. – Гарри, ты его полтора года отмазывал от посмертного смертного приговора, а он не успел воскреснуть толком, и на тебе, опять туда же! И тебя впутал!
- Никого я никуда не впутывал! Ваша компания и без моей помощи вечно находила приключений на свои головы и мою заодно..
- Не будем уточнять, что..
- Поттер, ну сколько можно ослить!
- Я не осёл, я, в худшем случае, лось!
- Так, хватит! Развели тут дискуссии! Оба вы, представители вымирающего отряда!- неожиданно рявкнула Гермиона.
- Какого? – присмиревшие спорщики одновременно обернулись к бывшей старосте.
- Такого, которого чуть что и сразу на баррикады! Нас подставили. Или, если точнее, стравили. Тот, кто это сделал, был в курсе вашего курса выживания, профессор. Так что истина где-то рядом.
- Что есть истина, мисс Грейнджер? Возможно, меня, таким образом, хотели пригласить на приватную беседу. Тогда вы своим гриффиндорством всё испортили. Возможно, сядьте Поттер, я ещё не договорил, меня придушили бы по дороге по-тихому и списали бы всё на попытку к бегству. А вы бы, Поттер, героически погибли, пытаясь меня задержать или, того хуже, прикрывая мой побег.
- По-тихому? Вас вот Нагайна пыталась по-тихому, и где она теперь? – напомнила Джинни.
- Понятно, без Малфоя нам этот клубок не распутать.
- Я не выражался бы столь категорично. Вариантов всего два: либо вы меня втянули в очередную битву со злом, либо, для разнообразия, - я вас.
- Ну да, конечно, в битву со злом на стороне зла.
- Меньшего зла, Поттер. Однозначно, меньшего зла.
- Кто тут из нас какое зло и для кого, только Малфой знает, а он что-то запаздывает…
- Вы верите Малфою? Что я ещё пропустил за время вынужденного отсутствия? Миссис Норрис на самом деле кот и у МакГоннагал выводок?
- А в нос?
- В очередь, Гарри, я ему сейчас что-нибудь тоже сломаю.
- Брейк, дамы. Я пошутил.
- Шутки с женщинами глупы и неприличны.
- Так что с Малфоем?
- А вам леди Нарцисса не рассказала?
- Про что?
- Про всё.
- «Авраам роди Исаака», или она должна была начать с «нет повести печальнее на свете»? Чтобы сейчас не поведал Драко, нам придётся искать общих врагов вне этой комнаты.
- Почему я в этом сомневаюсь?
- Потому что у вас плохо с арифметикой. Я один, а спектакль, в котором мы провалили роли, организовывала группа. Одному человеку это не под силу, вот только не могу понять, при чём здесь журналы и ваш визит, мисс Грейнджер.
- Какой визит, Гермиона? Куда?
- На кудыкину гору.
- Чуть ближе, ко мне домой, - усмехнулся Снейп, которго эта перепалка начала уже забавлять
- Гриффиндорские секреты? Забавно, - на пороге возникла фигура Слизеринского принца.
- Малфой!
- В какое время мы живём, господа. Здравствуй крёстный! Так вот, в какое время мы живём! Всю жизнь семья Малфоев выступала в оппозиции к Министерству, и вот, в кой-то веки у нас против Министерства силы добра и света, я на их стороне, и что наблюдаю? Из вменяемых - только один слизеринец и одна гриффиндорка, прости Джиневра - это не ты, ты до сих пор Поттера не бросила. Вместо культурного сборища в приемлемой обстановке – какой-то клоповник.
- Извини, у нас временная напряжёнка со старинными замками и благородными сэрами. Но как только, так сразу: осуществим твою мечту в кружевах.
- Не заводись, Поттер. Чему тебя в детстве магглы учили? Гонца надо напоит, накормить…
- Гонцов, принесших плохие вести, у магглов принято было убивать. А ты к нам с какими?
Северус не видел младшего Малфоя со времён добитвенных визитов в Мэнор. Он практически не обращал тогда внимания на мальчишку, как бы тяжко тому ни было, по нескольким причинам. Во-первых, родители Драко были рядом и могли о нём позаботиться, а во-вторых, всегда существовал риск, что параноидально подозрительный Лорд сочтёт его привязанность к крестнику за сообщничество. То ли дело во врождённом аристократизме, то ли в воспитании, но будущий Лорд Малфой Тёмными искусствами брезговал. Теория заклинаний давалась ему легко, но получать удовольствие от чужих страданий он не умел. Беллатрикс лезла из кожи вон, пытаясь сделать из акбаш-дога питбуля .Вотще…Не та у Малфоев порода. Хватать , кусать и рвать на части - это больше в характере Крэбба и Гойла , те и рады стараться! Драко тошнило от вида и запаха крови, буквально.
Тем временем молодой человек поискал глазами лишнее посадочное место, не нашёл. Трансфигурировал пустой пыльный стол - получился пыльный табурет - постелил на сидение носовой платок, занял картинную позу, но её никто не оценил. Вздохнул и начал рассказывать.
Ничто теперь в его в облике не напоминало болезненного хрупкого юношу, бледную тень Люциуса. Снейпа в иные времена раздражала манерность старшего Малфоя, его привычка «включать дистанцию». Как только он чувствовал, что проигрывает боле умному, хитрому или жестокому сопернику, Люциус вспоминал о том, что он ещё и богатый аристократ. И белая кость-голубая кровь выше реалий мира сего. «Если любить - так вейлу, если красть - так Гринготс». Не на гербе, но где-то в генах фамилии был записан этот девиз. Гриффиндорцы не могли знать, что на каникулах в Мэноре Драко ждал ещё один курс обучения: языки, финансы, всякие геральдики и прочие уроки хороших манер. Снейп и сам бы кое-чему поучился вместе с крестником, но бывать там приходилось в отсутствии старшего из Малфоев, дабы не нарваться на предложение поучить подростка ещё и дуэльному мастерству. Капризный и самоуверенный Драко не умел извлекать урок из собственных поражений, а игрой в поддавки многому ли научишь?
Метаморфозы, происшедшие с крестником, были настолько разительны, что Северусу хотелось тишком выспросить у собравшихся: что это за парень, и куда они дели настоящего Малфоя? Вся показная манерность исчезла. Как будто её Пушок тремя языками слизнул. Вместо вычурных и кричащих о своей стоимости нарядов - добротная, качественная, но неброская одежда. Снейп пригляделся - не чёрная, скорее, индиго. Простенький фамильный перстень-печатка. Да, платок с монограммой, - но он же Малфой!
Ничего нового меж тем Драко им не поведал. Самоуправство «Багряной палаты», как теперь называли за глаза ведомство Пия Толстоватого, явилась для высших чинов Министерства полной неожиданностью. Поговаривали, что это чуть ли ни розыгрыш…Вспоминая всё, что произошло с момента объявления об аресте, Снейп был готов согласится и с этой бредовой версией, но что-то смущало.. Сейчас, отойдя от шока, он перебирал воспоминания о событиях ища червоточину…
… Он встретился глазами с сыном своего врага, но, вопреки ожиданиям, не увидел в них собственного приговора. Поттер упрямо сжал челюсти, потом глубоко вздохнул и с тягучей интонацией, до боли напоминающей молодого Люциуса ответил:
- Ничем не могу помочь, сэр. Я не при исполнении.
- Ручки боитесь замарать, Поттер?
- Мне что-то вспоминается, сэр, из должностной инструкции, подписанной и одобренной вашим ведомством, по поводу полномочий авроров.
- А мне, - вставила Гермиона,- вспоминается сразу несколько параграфов. В частности, о незаконном изъятии личных вещей. Постановление об обыске у вас оформлено должным образом? Изъятие запротоколировано? И как насчет понятых? Да, вообще, на каком основании все это? Северус Снейп - действующий кавалер Ордена Мерлина, по его обвинениям срок давности привлечения к ответственности истёк год назад,…
- Сотрудник Магического правопорядка при исполнении?
- Мы всегда при исполнении, я свои мозги в сейфе на выходе из конторы не оставляю.
- Вот и определите с помощью ваших мозгов степень тёмномагического фона у этого журнала…
- А на каком основании? Вокруг него, что? Мухи дохнут? Молоко скисает? Остаточный тёмномагический фон – это вообще не показатель. Профессор являлся преподавателем Защиты – у него допуск. Никто его должности не лишал, допуск не аннулировал, так что отдайте тетрадочку…
- Северус Снейп, вы подтверждаете, что журнал является вашей собственностью? – спросил один из сотрудников в багряной мантии, помахивая журналом перед лицом Снейпа. Тот на автомате потянулся к тетрадке, но Поттер буквально дал ему по пальцам.
- Вы что, профессор, хотите из его рук срок взять? – и уже обращаясь к аврорам, произнёс. – Спасибо, господа, за то что предупредили. Профессор позаботится о том, чтобы предписываемое ему имущество не принесло никому вреда.
- Поттер! Вы до конца осознаёте последствия вашего поступка?
- Я уже двадцать лет как Поттер, и насчёт «сознаю - не сознаю»,- вопрос, который я бы переадресовал вам, с учётом того, что через пару минут здесь будет Скиттер и Министр. Даже не знаю, кого в такой ситуации следует опасаться больше?
- Что-то вечер перестаёт быть потенциально томным. Профессор, не представите нас своему питомцу?
- Да, и желательно подальше отсюда.

Глава 14.
Михаил Щербаков

Спроси меня, зачем казнили гения,
за что пророк по шее получил?
Зачем прогресс дорос до изумления,
но ничему людей не научил?
Зачем они лишились долголетия,
не сберегли ни воли, ни чутья?
Пускай за них нисколько не в ответе я,
спроси меня, тебе отвечу я.

Драко закончил пересказывать министерские сплетни и слухи, оставляя анализ содержательной части своей речи собравшимся. Слизеринец имел, конечно, собственные соображения, но делиться ими за так, из альтруизма? У его колыбели стояли феи не с теми дарами. Поэтому сейчас в помещении было слышно только, как поскрипывает ветхая оконная рама где-то под потолком. Тишина давила на уши, заставляя найти себе хоть какое-то занятие. Драко заметил, что все украдкой наблюдали друг за другом. По лицу крёстного было невозможно понять, какой именно эффект произвели слова молодого человека на его серые клеточки, зато простодушная физиономия Поттера уже примерила на себя весь спектр мимических морщин. Обольщаться не стоило, корчить рожи гриффиндорец мог как угодно. Всё равно, конечный итог мыслительного процесса не могли угадать даже его друзья.
Тишина была практически осязаема. Она лениво перескакивала с одной пылинки на другую, кружилась вместе с ними в столь же ленивом свете весеннего солнца. Вмешиваться в этот танец никому не хотелось. Нечем было сотрясать воздух. Мысли или их отсутствие у собравшихся Снейпа сейчас не интересовали. Он нашёл ту деталь, что засела занозой и беспокоила, пока он не прокрутил воспоминание, словно киноплёнку. Аврорат играючи нарушил неприкосновенность жилища мага, никоим образом, благодаря Поттеру, не находящегося на особом попечении. И как это понимать? Получается, он чуть не закатил позорную истерику на виду у своих студентов из-за кем-то разыгранного фарса? Но и студенты перепугались не на шутку. Вон, мелкая Уизли до сих пор смотрит на своего очкастого героя широко открытыми глазами. Что-то тут не склеивается…
- Мисс Грейнджер, а не подскажите случаем, маггловские номера гостиниц у нас считаются за пристанище, куда припереться без приглашения аврорату никоим образом нельзя?
- Если их обитатель зарегистрировался там под тем же именем, что он носит в волшебном мире, - то да. А если под псевдонимом, то увы… Если только он не отправил оттуда сову с любым письмом, на котором, в качестве обратного адреса, указана эта гостиница.
- Совиную почту теперь регистрируют в аврорате?
- Нет, сэр, это тонкости законодательства... Указывая в совиной почте своё местопребывание, вы однозначно заявляете: здесь живёт маг. В гости - только с ордером.
- Внимание вопрос: что делали тогда у меня в гостинице мальчики в красном?
- Думаете, всё-таки приглашение? – вставил пять кнаттов Поттер.
- Думаю – да. Но к кому и зачем, пока не понял.
- Сэр, а в журнале - что?
- Не вашего гриффиндорского ума дело, мисс Грейнджер. Для вашей же безопасности. Если нужен был именно журнал, то одну любопытную особу уже опознали как его временную владелицу. При таком бубновом интересе, вам надо всеми силами изображать полную неосведомлённость. А изображать гриффиндорцы умеют посредственно, так что лучше вам на самом деле ничего не знать, - Гермиона насупилась, чем до боли напомнила зельевару Дарвина, - ну, до поры до времени.
- Я опять что-то пропустил?- холодно поинтересовался единственный блондин в их компании.- О каком журнале идёт речь?
- Пошёл бы с нами, застал бы веселье в самом разгаре, - буркнул Поттер, чуя нешуточные разборки между собой и профессором, после того как Снейп пообщается с Драко.
- Малфои чужие на вашем празднике жизни, - пафосно изрёк аристократ.
- Вот и празднуйте в своём узком слизеринском кругу, а нам домой пора, - подводя итог затянувшимся разборкам, произнесла Джинни, спуская с рук пригревшегося Дарвина.
- Увидимся, - Поттер сказал это в пустоту и махнул неопределённо рукой, старательно отводя взгляд от слизеринцев. С Драко они прощались за руку и давно, но Снейп - не тот человек, к которому аврору хотелось прикасаться. А обойти его рукопожатием – означало чётко обозначить свою неприязнь. На фоне выходки министерских – как-то …
- Накаркали уже, - бросил в спину уходящим Снейп.
Лондонские подворотни - особый мир. Они застыли во времени, как и их обитатели. Нет, менялись лица, но роли оставались всё те же: бродяга, карманник и крыса. Впрочем, крысы никого не играли. И порой задерживались на одном месте куда дольше, чем человекообразные соседи. Не размышляя о тщете сущего, но только о пустоте настоящего неопределённого вида мужичок примостился между картонными ящиками и с тоской глянул в бумажный пакет. Определённо – пусто. В бутылке. В воздухе сначала что-то хлопнуло, потом запахло озоном. На фоне стены нарисовались, хрен сотрешь, трое молодых людей подозрительно здорового, для этого места, вида. Щуплый пацан и две куколки: одна рыженькая, другая - потемнее мастью. Парень принюхался, зыркнул на него болотными зенками, щёлкнул пальцами, и бумажный пакет в руках алкаша приобрёл приятную тяжесть. Несложный тест в пяток бульков и употреблявший уже не смог отличить галлюцинацию от реальности.
- Обливиэйт устарел?- спросила Джинни, неприятно поражённая появлением виски из воздуха.
- Это и был Обливиэйт, его маггловская разновидность, - терпеливо, как ребёнку, объяснил Гарри.
- Нас ждут, - Гермиона обратила внимание спорщиков на компанию зевак, подозрительно похожих на слуг пера и камеры.
- Что будем делать? – переключила своё внимание рыжая.
- Как всегда: улыбаемся и машем, - фыркнул Герой.
Стремительным шагом троица проследовала к дверям собственного жилища, на ходу уворачиваясь от настырных репортёров. Когда двери захлопнулись, едва не прищемив нос особо шустрым писакам, Гарри осел вдоль стены и простонал:
- Представляешь, что они теперь все наговорят?
- Они все меня не сильно волнуют, но вот что будет говорить мама и брат, мне даже представлять неохота.
- Гарри, - Гермиона слегка толкнула юношу, - ты сидишь на письме из Министерства.
Тот поёрзал и вытащил уже изрядно помятый конверт, подумав, что с удовольствием использовал бы его по назначению, и не разворачивая, и не читая, а нельзя…
- У меня завтра свидание. С Министром.
Чем выше человек стоит на социальной лестнице, тем меньше маленьких радостей он может себе позволить. Почему считается, что чиновник, облечённый властью, автоматически перестаёт ковыряться в носу, ругаться сложноподчинёнными конструкциями с использованием непереводимых идиоматических выражений, и перекусывать сосисками в тесте. Поначалу Кингсли Бруствер ещё вёл счёт своим потерям и приобретениям, но за подавляющим большинством первых - прекратил. Хватало осязаемых причин для расстройства; в простой стеклянной пепельнице осыпался только что потревоженный шар из сожженного газетного листа. Так же запросто разделаться с автором статьи? Кингсли пожалел, что не был хоркруксом Волдеморта. Именно для таких случаев стоило бы припрятать кусочек по-настоящему Тёмного мага. А то Им теперь даже ребёнка не напугаешь, не то что пронырливую журналистку. Весна.. но холодными одинокими осенними вечерами Министр , задёрнув предварительно шторы, позволял себе побредить на тему «поднятия» Тома Риддла из могилы. Очень уж хотелось заставить Лорда поразгребать последствия от его антиобщественной деятельности. Желательно вручную.
Гарри хорошо помнил сборы дяди Вернона перед важными встречами. Весь дом ходил на цыпочках, тётка с раннего утра колдовала над мужниными ботинками, галстуком и беконом. Гари не допускался на кухню в такие дни, дабы своим непотребным видом не ввести в искушение добрейшего дядюшку. Сам юноша подозревал, что магглы-магглами, а в порчу они верили. А паче всего прочего верили, что эту порчу Гарри навести – раз плюнуть. Просто из вредности. Эх, не видели они его оценок…
Была у аврора Поттера и министра Кингсли общая черта: трепетная любовь к официозу. У Гарри она выражалась в полном игнорировании последних достижений куафёрского мастерства, Кингсли скромно поменял маленькое золотое колечко в ухе на чёрный бриллиант, стоимостью достаточной, чтобы считать украшение чёрнокожего министра запасом на «чёрный день».
Так что в назначенный день в назначенный час встретились два одиночества. Кингсли не успел жениться до вступления в должность, а теперь просто шарахался от любой представительницы прекрасного пола. Бывшие подружки бравого аврора не подходили министру по статусу, а те, что подходили – ничем аврора не привлекали, хоть и бывшего. Много чар, много чистого золота, много чистой крови. Слишком всего много. Аврор и министр переглянулись и вздохнули, часы пробили ровно семь. А раньше пяти - ну никак, тем более, что оба не пили.
- Как тебе утренний кофе, Гарри?
- Тот что с круассанами и свежими газетами? Пережжённый и приторный. Я вообще считаю, что это должна была быть Кровая Мэри, нов кетчупе соли и перце не обнаружено ни грамма спирта.
- Утро, Поттер, какой тебе спирт?
- Spiritus quidem promptus est…
-Да, а мясо протухло. От всей истории несёт за милю и отнюдь не спиртом. Ты знаешь моё мнение насчёт твоей авантюры с оправданием Снейпа? Вот теперь твоё благородство нам всем гриффиндором вылезает. Был Снейп в бегах, сидел бы тишком в своём Голлуэе, лет через десять дело бы закрыли, за давностью и незначительностью.
- И высокой смертностью среди свидетелей…
- А хоть бы и так, зато мы теперь имеем второго человека среди Пожирателей, с Орденом Мерлина и на свободе.
- Будем ловить на живца…
- Гарри, я тоже Снейпа не особо.. ну сам знаешь, мутная эта история с Авадой Дамблдору, во всех смыслах, но использовать его в тёмную? Как бы приманка не извернулась и не сожрала рыбака.
- Если на эту тухлятинку клюнет по-настоящему крупная рыба, то у приманки останется единственная надежда - на рыбака, что успеет вовремя подсечь и снять с крючка.
- Отпустил бы ты его по-хорошему, а? Ну сколько можно?
- Я его приезжать не просил, и кое о чём тоже не просил. Он первый начал.

Глава 15

- А где же тот ясный огонь?
Почему не горит?
Сто лет подпираю я небо ночное плечом...
- Фонарщик был должен зажечь,
да, наверное, спит,
фонарщик-то спит, моя радость...
А я ни при чем.

И снова он едет один,
без дороги,
во тьму.
Куда же он едет,
ведь ночь подступила к глазам!..
- Ты что потерял, моя радость?-
кричу я ему.
И он отвечает:
- Ах, если б я знал это сам... (с)

Потревоженные аппарацией былинки всё ещё кружили в воздухе, когда Драко, следуя традициям хорошего воспитания, поднялся со своего колченого сидения и подошёл поприветствовать Снейпа по-своему, по-слизерински. Через пятнадцать минут запыхавшиеся, вспотевшие, но взаимно довольные друг другом учитель и ученик опустили палочки. Дуэль по всем правилам. Без поддавков. На стороне Драко были молодость, ловкость и злость, на стороне Снейпа – опыт, опыт и ещё раз опыт. Победил, как всегда, - здравый смысл. Не время для пауз, но начать разговор неловко обоим: что может сказать Снейп? Что удрал, бросив семью крестника на произвол судьбы, и этим, возможно, спас их от худшей участи? Что мог сказать Драко? Что, оставшись один одинёшенек, он вдруг понял, что не только может принимать самостоятельные решения без оглядки на старших, но и должен. Иначе не выжить. Что он не ждал от крёстного гриффиндорского самопожертвования? Что Снейп уже один раз заплатил по счетам Малфоев. Что Драко вовсе не считает, в отличие от отца и деда, этот поступок само собой разумеющимся? Что кровь тогда стоит своей чистоты, когда настояна на деньгах, которые могут быть грязнее, чем жидкость, текущая по венам распоследней магглорождённной?
Они были слизеринцами, потому уже всё сказали друг другу, пока обменивались ударами. Ибо язык дуэльных заклинаний известен только среди чтущих традиции. Он для тех, кто не может объясниться иначе, однако, не всё можно сказать, выкрикивая проклятия…
- Многим славу создали их враги, но только разумный человек сможет использовать такие связи к своей пользе, так?
- Не учите меня жить, крёстный: у вас с выбором врагов немногим лучше, чем у меня, я бы даже сказал, отдельные фамилии в списке совпадают. А уж друзья у нас с вами тоже…
- Туше, - сказал Снейп, осматривая порез на рубашке. Крестник владел Сектусемпрой. – Я вижу, ты не просто вымахал и научился делать маникюр, но и поумнел. Люциус тобой бы…не гордился.
- Отец со мной не разговаривает.
- Это понятно.
- Так против кого нынче дружат Гриффиндор со Слизерином?
- Если бы мы знали…
- То уже давно бы снова передрались..
- Зачем? У нас всё по-честному: гриффиндорцам - слава и почёт, слизеринцам - процент от сборов.
- Каких?
- Да, вы знаете, оказывается, в наше время борьба добра со злом – это никакая не миссия, это – зрелище, так что остаётся запастись «Берти-Бортс» и продавать их вместе с билетами в первый ряд.
- На героях, значит, зарабатывают?
- Шутки-шутками, крёстный, но вы вскоре сами всё узнаете. Так что я бы предложил продолжить нашу беседу в комфортной обстановке, а то я порядочно наглотался пыли, пока танцевал в этом, - Драко обвёл глазами просторное и грязное помещение, подбирая определение. Под пристально-брезгливым взглядом трансфигурированный табурет начал менять свои очертания.
- Да, не стоит здесь задерживаться. А то вдруг наш бравый аврор передумает и сдаст меня со всеми потрохами. Дарвин, пойдём.
Пушистый зверёк проигнорировал приказ. Ему и под столом неплохо. Вот что хозяин за животное? Бесчувственное! Пока он там, на свежем воздухе, амуры с девушками крутил и бутерброды кушал, его, Дарвина, незаурядную личность всячески пытали и оскорбляли. Только нашлась сочувствующая особа с мягкими коленями и ласковыми руками, как опять, его бросают на произвол судьбы и, белобрысое нечто, явственно отдающее мускусом, устраивает тут аттракцион на выживаемость. Бедное маленькое сердце уже почти разорвалось от обиды, пережитого ужаса и предчувствия новых потрясений.
- Отойди, пожалуйста, к двери, Драко. Ты ему не нравишься, - Северус произнёс это абсолютно серьёзно, но крестник и не думал шутить. С бывшим деканом шутки могли закончиться ранней сединой, а к Драко прекрасно было известно, как трепетно относится старший маг к своим питомцам. Не важно: двуногим или четвероногим. – Дарвин, я всё понимаю, но прямо сейчас взять тебя на руки и жалеть – не время, к тому же, съестным в этом месте разжиться можно только сильно постаравшись, а нам обоим сейчас не до этого. Так? У нас обоих был крайне тяжелый день, но этот день ещё не закончен, обидчики наши живы и нисколько не потрёпаны. Так что лучшее блюдо – месть только предстоит приготовить. Ну, за дело?
Дарвин выполз из-под стола, пятясь назад. Пусть хозяин не думает, что он так легко всё простил и забыл. Но бросать его одного в столь сложном деле, как итальянская кулинария? Дарвин был, конечно, свинкой, но свинкой порядочной.
Обсуждать деловые вопросы по кабакам? Увольте. Драко пригласил крёстного в свою квартиру, расположенную на крыше одного загородного маггловского клуба. Магглы, естественно, не подозревали о своём квартиранте.
- Странный выбор, - Снейп не удержался и тайком плюнул с высоты.
- Почему?
- Малфой и магглы.
- Они сами по себе, я сам по себе…Пристойное поведение, конные прогулки, приятная музыка. Магически синтезированный пейзаж такого содержания за грязными окнами в Косом переулке обошёлся мне в целое состояние, а так… Они ещё играют в забавные игры с мячиками.
- Так что там с Поттером и деньгами?
- Поттер вытащил меня из Азкабана, чтобы я вытащил деньги из торговцев, а уже на эти деньги вытащил слизеринцев из петли.
- У нас теперь вешают? Гуманизм.
- Нет, у нас морят голодом. Крёстный, я сейчас опущусь до простого изложения фактов без чистокровных идиом. После Победы…
- Это как посмотреть…
- Так вот, после окончательной и сокрушающей победы за нами началась форменная охота. За всеми, кто учился у тебя и на Слизерине вообще. Метки исчезли, но нас выворачивали наизнанку, и сам знаешь...
- Да, Тёмные Искусства ставят свои знаки.
- Но Слизерин – это не столько кровь, сколько деньги: золото
- И связи…
- Нас всех связали... и приготовили на заклание. Отец так разрывался между мешками с золотом и мешком, в который упаковали бы мой хладный труп и сбросили бы с азкабанской скалы, дабы не тратится на похороны.
- Мы договорились – факты.
- А факты таковы: в маггловском мире есть какие-то забавные правила, и к ним очень хорошо подгоняются отдельные наши законы. Поттер законодательно закрепил за собой право на использование собственного имени, изображения , ну, и там, по мелочи… Ни один торговец не смог за бесплатно напечатать его очкастую физию нигде. Даже Фортескью не мог сказать, что Поттер шесть лет ел в его кафе мороженное, это при том, что оно единственное кафе с мороженным в Косом!
- Кто придумал?
- Он. А Грейнджер придумала вытащить меня, основать Фонд чего-то там, передать этому Фонду все права, сделать меня его директором и треть отдавать жертвам с одной стороны, а ещё треть - жертвам с другой.
- А ..?
- Хогвартс отстраивал, мелкие проекты, вложения, которые должны окупиться, когда ореол славы несколько потухнет.
- Папины денежки, значит, не захотел проедать?
- Papa пусть подавится.
- Я про Поттера.
- Считаете, он меня купил?
- Всё продаётся и покупается, Драко. Вопрос в том, кто чего стоит.
- Вы знаете себе цену, не так ли? – что-то в тоне мелкого паршивца насторожило Северуса.
- Драко, ты всё равно скажешь мне то, что хотел сказать, так не тяни василиска за хвост, пытаясь выдоить больше яда, чем он может дать!
- Незадолго до начала Процесса Поттер показал мне одну интересную книгу.
- Книгу? Поттер? Не мисс Грейнджер?
- То, что гриффиндорец умеет читать и даже между строк, если надо, - больше, чем факт.
- Что за книга?
- Учебник.
- О-о-!! – Северус схватился за голову и застонал… - Так вот откуда твои знания вне школьной программы, я думал - Белла постаралась!
- Ну, да.. я почитал на досуге и почерпнул много интересного, но не это главное. Учебник, если вы помните, - библиотечная книга. Поттер получил его перед всем классом из рук Слагхорна. Обратно он сдал в библиотеку другой учебник; долгов по ведомству мадам Пинс за ним не числится.
- Это делает его если не законным владельцем книги, то даёт полное право распоряжаться им до того момента, пока …
- Пока вы не потребуете его вернуть, доказав при этом, что учебник – ваша собственность.
- Там так и написано, - усмехнулся Северус.
- Там, кроме этого, ещё на десять лет Азкабана написано. Английским языком.
- Зачем Поттер показал учебник тебе?
- Он хотел издать «Расширенный курс Зельеварения» под редакцией Северуса Снейпа.
- Гриффиндорец чёртов! На кой хрен мне посмертная слава с его точки зрения?
- Удивлю вас, учитель. Ему до вашей посмертной славы как кентавру до кальсон, он с этого издания мог получить весьма приличный гонорар, втыкнуть ножичек в спину трепетно любящему вас обоих Министерству, и ещё провернуть его там, отжалев все денежки в пользу детей, обучающихся в Хогвартсе за счёт Попечителей. «На карманные расходы», - так он сказал. Что-то вроде стипендии.
- Дай догадаюсь, имени Принца-Полукровки?
- Да, согласен, грубовато.. Но стипендия имени другого полукровки звучала бы и вовсе …
- Пафосно.
- Я не о Поттере вообще-то, - Драко посмотрел на крёстного чистейшими серыми глазами.
- Тонкий слизеринский юмор. Значит, договор с издательством уже есть.
- Сигнальный экземпляр уже на руках у Грейнджер.
- Ладно. Это можно утрясти, в конце концов я никогда всерьёз не рассчитывал на то, что меня будут издавать, да ещё под собственным именем. Будем считать, что это плата за отбеливание репутации.
Драко вздохнул с облегчением. Про себя, конечно: крёстный был человеком прижимистым. Сказывалось и нищее детство, и чисто британская национальная черта характера: просчитывать и не упускать финансовую выгоду. Малфой порадовался за то, что, похоже, денежные дела у его декана шли сейчас лучшим образом, иначе он не отдал бы с такой лёгкостью столь солидный источник дохода. Репутация Снейпа была так замызгана, что одним благотворительным проектом её не спасти. Но проект долгоиграющий, а слизеринцы умели ждать. Расстались эти двое весьма довольные друг другом.
Прежде чем аппарировать из незнакомого места, Северус решил прогуляться. Старая школьная привычка - при ходьбе лучше думалось. Не мешала его размышлениям и увесистая тушка домашнего любимца на руках. Дарвин объелся, успокоился и задремал, тихонько посвистывая во сне. Драко подкинул ему неплохую идею. Приговор - приговором, но хоть «не виновен» и не шотландский вердикт, родина явно не спешит открывать ему свои объятия. Снейпа просто бесило временами, что его записали во вторые злодеи Магической Британии только потому, что его угораздило близко постоять рядом с первыми. Он точно знал, что в Министерстве остались люди, чьи руки были по локоть в крови. Не буквально, нет. Но Грюм за двенадцать лет отловил не всех, кто тайно поддерживал Тёмного Лорда в его первое пришествие. Снейп не знал их имён и должностей, но знал точно, что они пережили и второе пришествие Риддла, переживут и третье. Такая порода. А досталось, как всегда, другим. Тем, кто был на виду. Идеалистам, вроде него и Малфоя. Чёрт бы побрал папеньку Люциуса с его расовыми теориями. Задурил голову харизматичному до нельзя сыночку, а тот уже всем своим дружкам. И Снейпу. Что возвращало зельевара к проблеме. Где ночевать?

@темы: Фандомное, Закон не писан, Снейджер